Шлепнуть малыша по попе, как говориться, «за дело» — нередкое явление в российских семьях. И хорошо, если это происходит любя, в целях напоминания. Но бывают семьи, где детей по-настоящему избивают. Почему так происходит? Об этом следующая история.

Мама на кухне готовила ужин для главы семейства, а за столом в это время сидела 5-летняя Аня. Перед ней было ее любимое лакомство: яичница с колбасой. Но девочка то отворачивалась в сторону, то вскакивала, то корчила рожицы. Мама некоторое время терпела ее поведение, сдерживая неуемное желание накричать на дочь и шлепнуть как следует. Но женщина сдержала свой гнев и спокойно сказала:

— Ты не хочешь есть? Тогда иди, играй, а твой ужин я отдам собаке. И раз ты не любишь это блюдо, больше я тебе никогда не буду его готовить.

Мама уже собиралась забрать тарелку, как Аня вскрикнула:

— Нет, мамочка, я все сейчас съем!

Аня притихла, и через 10 минут тарелка была пуста.

Подобных ситуаций бывает много. Нам хочется отшлепать ребенка, вымещая на нем зло, но в ответ мы тоже можем получить злость и неприязнь. Почему бы ни поступить мудрее? Психологи доказали: шлепать малыша можно только до года, пока он еще не осознает себя как личность и не способен обижаться.

В старшем возрасте любой удар воспринимается как личное оскорбление. В детях зарождается страх, они боятся родителей. Но ведь папа и мама должны служить оплотом безопасности и надежности? Не лишает ли наше безрассудное поведение поддержки со стороны детей в старости?

Сравним, как относятся к своим детям родители в других странах, хотя крайности есть везде. Так, в Америке даже родительский шлепок может стать причиной жалобы ребенка и обращения соседей или родственников в суд с целью лишения папы или мамы родительских прав за избиение малыша. Тоже перебор, но бывает всякое.

В Японии детям разрешают абсолютно все до 7 лет, и лишь старшим детям вводят ограничения. Считается, что в этом возрасте малыш всему учится, а после 7 лет начинается дисциплина. Правда, в этой стране очень сильно почитание старших, так что ослушаться маму или папу дети просто не могут.

Какую модель воспитания выбрать?

Золотую середину. Можно любя шлепнуть малыша 2-3 лет, но бить 5-6 летнего ребенка, тем более в присутствии других людей – прямое оскорбление. Со старшими надо действовать словами, уговорами или, скорее, договоренностью. И если малыш не выполняет требований, общих для всех членов семьи (балуется за столом, не хочет убирать за собой вещи и т.д.), он лишится любимых развлечений или удовольствий. Умейте договариваться, не лишая кроху чувства защищенности.

рпюенх нщ вшін учпйи дефек?

ъДТБЧУФЧХКФЕ, хЧБЦБЕНЩК юЙФБФЕМШ!

ч ОБУФПСЭЕЕ ЧТЕНС НОЕ ЧУЈ ЮБЭЕ Й ЮБЭЕ РТЙИПДСФ РЙУШНБ ПФ ЦЕОЭЙО, ЛПФПТЩЕ РТПУСФ НЕОС П РПНПЭЙ ЧПФ Ч ЛБЛПН ЧПРТПУЕ. чПРТПУ Ч УМЕДХАЭЕН: «рПЮЕНХ ПОЙ ВШАФ УЧПЙИ ДЕФЕК?» дБ, ЧПРТПУ, ЛПОЕЮОП, ЙОФЕТЕУОЩК Й ЧЩЪЧБМ Х НЕОС ОЕПДОБЪОБЮОЩЕ ПФЛМЙЛЙ Ч НПЕК ДХЫЕ, РПЬФПНХ УФБФШС, ЛПФПТБС РТЕДУФБЧМЕОБ Ч ДБООПК ТБУУЩМЛЕ, НПЦЕФ ЧЩЪЧБФШ ФБЛХА ЦЕ, ОЕПДОПЪОБЮОХА, ТЕБЛГЙА. уТБЪХ ПЗПЧПТАУШ, ДЕФЕК Х НЕОС ОЕФ, Й РПЬФПНХ ЬФБ УФБФШС СЧМСЕФУС РТПУФП ПФЛМЙЛПН НПЕК ДХЫЙ ОБ ЬФХ УЙФХБГЙА.

оБН ПЮЕОШ ЦБМЛП ФЕИ, ЛПЗП НЩ ВШЕН. пУПВЕООП ОБН ЦБМЛП ДЕФЕК УЧПЙИ. оП НЩ ЧУЈ ТБЧОП ЙИ ВШЕН Й ВШЕН ЦЕУФПЛП Й ЦБМЕЕН. й РМБЮЕН ПФ ЬФПЗП Й ОБН ПЮЕОШ ФСЦЕМП ПФ ФПЗП, ЮФП НЩ ДЕМБЕН.

рПЮЕНХ ЦЕ НЩ ВШЕН ОБЫЙИ ДЕФЕК? оЕФ, МХЮЫЕ УРТПУЙФШ ОЕ ФБЛ. рПЮЕНХ НЩ РМБЮЕН РПУМЕ ФПЗП, ЛБЛ РПВШЕН УЧПЙИ ДЕФЕК? рМБЮЕН НЩ РП ФПК РТПУФПК РТЙЮЙОЕ, ЮФП ОБН ЙИ ЦБМЛП. б ЦБМЛП ОБН ЙИ РП ФПК РТЙЮЙОЕ, ЮФП ЙИ РПВЙМЙ. чПФ ЕУМЙ ВЩ ЙИ ОЕ РПВЙМЙ, ДЕФЕК ОБЫЙИ ЕУМЙ ВЩ ОЕ РПВЙМЙ, ФП ОБН ВЩ ВЩМП ЙИ ОЕ ЦБМЛП Й НЩ ВЩ ОЕ РМБЛБМЙ.

оЕХЦЕМЙ НЩ ВШЕН ЙИ ФПМШЛП ЪБ ФЕН, ЮФПВЩ РПЦБМЕФШ? оЕФ ЛПОЕЮОП, ОБН Й Ч ЗПМПЧХ ФБЛПЕ ОЕ РТЙИПДЙФ. дБ Й ЛПНХ РТЙДЕФ Ч ЗПМПЧХ РПВЙФШ УЧПЕЗП ТЕВЈОЛБ ФПМШЛП ЪБ ФЕН, ЮФПВЩ РПУМЕ ЬФПЗП ЕЗП РПЦБМЕФШ? фБЛПЕ ДБЦЕ РТЕДУФЧБЙФШ УМПЦОП. рПМХЮБЕФУС, ЮФП ОБН УФБОПЧЙФУС УЛХЮОП Й НЩ ДХНБЕН: "дБЧОП ЬФП НЩ УЧПЙИ ДЕФЕК ОЕ ЦБМЕМЙ".

нЩ ЗМСДЙН ОБ УЧПЙИ ДЕФЕК, ФЕИ УБНЩИ, ЛПФПТЩИ НЩ ДБЧОП ОЕ ЦБМЕМЙ Й РЩФБЕНУС ЙИ РПЦБМЕФШ. оП ДЕФЙ... оБЫЙ У ЧБНЙ ДЕФЙ, ЧНЕУФП ФПЗП, ЮФПВЩ УЛПТЮЙФШ ЛЙУМЩЕ ТПЦЙГЩ, ЮФПВЩ ИПФШ ЛБЛ-ОЙВХДШ ТБУФТПЗБФШ ОБЫЙ У ЧБНЙ ДПВТЕКЫЙЕ УЕТДГБ, ЧНЕУФП ЬФПЗП ПОЙ ВЕЗБАФ, РТЩЗБАФ, УЛБЮХФ, ЛБЛ ХЗПТЕМЩЕ, ЛБЛ УХНБУЫЕДЫЙЕ Й РПЧЕДЕОЙЕН УЧПЙН НПЗХФ ЧЩЪЩЧБФШ Ч ОБУ ЛБЛЙЕ ХЗПДОП ЮХЧУФЧБ, ОП ФПМШЛП ОЕ ЦБМПУФШ Й ОЕ УПУФТБДБОЙЕ. уЧЙОУФЧП ЛБЛПЕ-ФП. оЕ ФБЛ ХЦ ЮБУФП НЩ ТЕЫБЕНУС РТПСЧЙФШ Ч УЕВЕ ЮХЧУФЧП ЦБМПУФЙ Л УЧПЙН ДЕФСН, ФБЛ ПОЙ... ЧНЕУФП ФПЗП, ЮФПВЩ РПНПЮШ ОБН, ЮФПВЩ РПОСФШ ОБУ, ПОЙ РПУФХРБАФ УПЧЕТЫЕООП ОЕ ФБЛ, ЛБЛ ФПЗП ФТЕВХЕФ УЙФХБГЙС Й ОБЫЕ У ЧБНЙ ЦЕМБОЙЕ.

й ЮЕН ВПМШЫЕ НЩ ЗМСДЙН ОБ ОБЫЙИ УЮБУФМЙЧЩИ ДЕФЕК, ФЕН НЕОШЫЕ ОБН ИПЮЕФУС ЙИ ЦБМЕФШ. чЕДШ УЮБФМЙЧЩЕ МАДЙ Ч ЦБМПУФЙ ОЕ ОХЦДБАФУС. й ЮЕН ВПМШЫЕ НЩ ЗМСДЙН ОБ ОБЫЙИ УЮБУФМЙЧЩИ Й УНЕАЭЙИУС РП ЧУСЛПНХ РПЧПДХ, Б ФП Й РТПУФП ВЕЪП ЧУСЛПЗП РПЧПДБ, ОБУМЕДОЙЛПЧ ХНБ Й ЛБРЙФБМБ, ФЕН ВПМШЫЕ НЩ ОБЮЙОБЕН ОБ ОЙИ УЕТДЙФШУС.

дБ Й ЛБЛ ОЕ УЕТДЙФШУС? оЕХЦЕМЙ ПОЙ, ЬФЙ ЦЕУФПЛЙЕ НБМЕОШЛЙЕ УПЪДБОЙС, ОЕ РПОЙНБАФ ЛБЛ ОБН, ЙИ ТПДЙФЕМСН ФСЦЕМП. й НЩ ХЦЕ ЪБВЩМЙ, ЮФП УПВЙТБМЙУШ ЙИ РПЦБМЕФШ. уЕКЮБУ ЧУЕ ОБЫЙ НЩУМЙ ФПМШЛП П ФПН, ЮФП ДБЦЕ ОБЫЙ ДЕФЙ Л ОБН ОЕУРТБЧЕДМЙЧЩ. оЕЗПДСЙ, НБФШ Й ПФЕГ ГЕМЩК ДЕОШ ФПМШЛП Й ДЕМБАФ, ЮФП... ЮФП... оХ РПДУЛБЦЙФЕ, ЮФП НЩ ГЕМЩК ДЕОШ ДЕМБЕН?

фТХДЙНУС! - РПДУЛБЪЩЧБАФ ОБН.

чПФ ЙНЕООП! фТХДЙНУС! гЕМЩНЙ ДОСНЙ НЩ ФПМШЛП Й ДЕМБЕН, ЮФП ФТХДЙНУС Й ФТХДЙНУС, Й ЧЕДШ ЧУЈ ТБДЙ ЛПЗП? чЕДШ ЧУЈ ТБДЙ ОЙИ. хЦЕ Ч ИПМПДЙМШОЙЛ ОЙЮЕЗП ОЕ ЧМЕЪБЕФ, УФПМШЛП ЧУЕЗП ОБФТХДЙМЙ, ХЦЕ Й ДЕФЙ ОБЫЙ ЧУЕ Ч РТЩЭБИ Й Ч ДЙБФЕЪЕ ПФ ФПЗП ЛПМЙЮЕУФЧБ ЦТБФЧЩ, ЮФП НЩ Ч ОЙИ ЧРЙИОХМЙ, Б НЩ ЧУЕ ФТХДЙУС Й ФТХДЙНУС, ТХЛ ОЕ РПЛМБДБС. хВЙФШ ЬФЙИ НБМЕОШЛЙИ ОЕЗПДСЕЧ НБМП. й ЪБ ЮФП ПОЙ У ОБНЙ ФБЛ ЦЕУФПЛЙ? ъБ ЮФП? юФП УДЕМБМЙ НЩ ЙН? оЕХЦЕМЙ Ч ЬФПН Й ЕУФШ ЙИ ЙУФЙООПЕ Л ОБН ПФОПЫЕОЙЕ.

оЕФ, ДБМШЫЕ ФБЛ РТПДПМЦБФШУС ОЕ НПЦЕФ. оБДП ЙИ РПВЙФШ. й НЩ ВШЕН ОБЫЙИ ОЕ Ч НЕТХ ТБЪЧЕУЕМЙЧЫЙИУС ДЕФЕК. й УТБЪХ ЧУЕ УФБОПЧЙФУС ОБ НЕУФП. й УТБЪХ ЙИ НПТДПЮЛЙ УФБОПЧСФУС ЛЙУМЩНЙ, Й ОБН УТБЪХ ИПЮЕФУС ЙИ РПЦБМЕФШ. й НЩ ЦБМЕЕН ЙИ. б ЛБЛ ЙОБЮЕ, ЧЕДШ НЩ ЙИ ТПДЙФЕМЙ. нЩ - ФЕ, ЛФП МАВЙФ ЙИ ВПМШЫЕ ЧУЕИ ОБ УЧЕФЕ. й НЩ ЦБМЕЕН УЧПЙИ ДЕФЕК Й ВЕТЈН У ОЙИ ПВЕЭБОЙЕ ВПМШЫЕ ОЙЛПЗДБ ФБЛ ОЕ РПУФХРБФШ. й ОБЫЙ ДЕФЙ ХФЙТБС УЧПЙ ОПУЩ, ЧУИМЙРЩЧБС, ПВЕЭБАФ ОБН, ЮФП ПОЙ ВПМШЫЕ ОЙЛПЗДБ, ОЙЛПЗДБ ФБЛ ОЕ РПУФХРСФ. й НЩ ЧЕТЙН ЙН, НЩ ЧЕТЙН ОБЫЙН ДЕФСН. б ЛБЛ ЦЕ НПЦЕФ ВЩФШ ЙОБЮЕ? чЕДШ ЬФП ОБЫБ ТПДЙФЕМШУЛБС ХЮБУФШ - РТПЭБФШ ДЕФЕК УЧПЙИ.

мАВЙФШ ЛПЗП-МЙВП - ЬФП ЦЕМБФШ ЕНХ, ЛПЗП МАВЙЫШ, УЮБУФШС, Й ДЕМБФШ ФПЗП, ЛПЗП МАВЙЫШ УЮБУФМЙЧЩН. оП ЬФП ОЕ ПФОПУЙФУС Л ОБЫЙН ДЕФСН. нЩ ВХДЕН ВЙФШ УЧПЙИ ДЕФЕК РП ФПК РТПУФПК РТЙЮЙОЕ, ЮФП ЙОБЮЕ ОЕМШЪС ОБН РТПСЧЙФШ Л ОЙН УЧПА ЦБМПУФШ. дБ Й ЛТПНЕ ФПЗП, ЕУМЙ ТЕВЕОЛБ ОЕ ВЙФШ, ФП ЙЪ ОЕЗП ЧЩТБУФЕФ ЮХДПЧЙЭЕ ЛБЛПЕ-ОЙВХДШ, ЙМЙ ЛБЛПК-ОЙВХДШ ХТПД. б НЩ ИПФЙН, ЮФПВЩ ОБЫЙ ДЕФЙ ЧЩТПУМЙ Й УФБМЙ ФБЛЙНЙ ЦЕ ЪБНЕЮБФЕМШОЩНЙ МАДШНЙ ЛБЛЙНЙ СЧМСЕНУС НЩ УБНЙ.

чПФ ОБУ ВЙМЙ ОБЫЙ ТПДЙФЕМЙ Й РПУНПФТЙФЕ, ЛБЛЙНЙ ЪБНЕЮБФЕМШОЩНЙ МАДШНЙ НЩ УФБМЙ! нЩ, ЧЪТПУМПЕ РПЛПМЕОЙЕ УЕЗПДОСЫОЕЗП ДОС, НПЦЕН ЗПТДЙФШУС УПВПК! й ЬФП ОЕ РХУФЩЕ УМПЧБ! й ОБЫБ ЗПТДПУФШ ЪБ ОБУ УБНЙИ ПОБ ОЕ ОБ РХУФПН ПУОПЧБОБ, ПОБ ПУОПЧБОБ ОБ ЛПОЛТЕФОЩИ ОБЫЙИ ДЕМБИ, ОБЫЙИ РПУФХРЛБИ. нЩ ЛБЦДЩК ДЕОШ ЧУФБЕН Й НЩ ЛБЦДЩК ДЕОШ МПЦЙНУС. нЩ ЕДЙН ЛБЦДЩК ДЕОШ. нЩ РПУФПСООП ДЩЫЙН. нЩ РСФШ ТБЪ Ч ОЕДЕМА ИПДЙН ОБ ТБВПФХ. нЩ ТБЪ Ч ЗПД ЕЪДЙН Ч ПФРХУЛ.

нЩ... тБЪЧЕ ЬФПЗП ОЕ ДПУФБФПЮОП? тБЪЧЕ ФПЗП, ЮФП С УЛБЪБМ НБМП, ДМС ФПЗП, ЮФПВЩ ЗПТДЙФШУС УПВПК? й ЕУМЙ ОБЫЙ ДЕФЙ ОЕ РПОЙНБАФ, ЛБЛ ОБН ЧУЕ ЬФП ФСЦЕМП ДЕМБФШ: ЛБЛ ОБН ФСЦЕМП ДЩЫБФШ, ЛБЛ ОБН ФСЦЕМП ЧУФБЧБФШ Й МПЦЙФШУС, ЛБЛ ОБН ФСЦЕМП РСФШ ТБЪ Ч ОЕДЕМА ЕЪДЙФШ ОБ ТБВПФХ, ЛБЛ ОБН ФСЦЕМП ТБЪ Ч ЗПД ЕЪДЙФШ Ч ПФРХУЛ, ЛБЛ ОБН ФСЦЕМП ЕУФШ Й РЙФШ, Б ЛБЛ ОБН ФСЦЕМП ДХНБФШ...

й ТБЪ ПОЙ, ОБЫЙ ДЕФЙ, ЬФПЗП ОЕ РПОЙНБАФ, ФП НЩ ВХДЕН ЙИ ВЙФШ. нЩ ВХДЕН ЙИ ВЙФШ Й НЩ ОБХЮЙН ЙИ ДЩЫБФШ, МПЦЙФШУС Й ЧУФБЧБФШ, ЛХЫБФШ, ИПДЙФШ ОБ ТБВПФХ, УНПФТЕФШ ЛЙОП Й ДХНБФШ... дБ... ДХНБФШ! дХНБФШ - ЬФП ФП ЗМБЧОПЕ, ЮЕНХ НЩ ОБХЮЙН ДЕФЕК УЧПЙИ ЮЕТЕЪ ФП, ЮФП НЩ ВХДЕН ЙИ ВЙФШ.

чПФ ФБЛ ОБЧЕТОПЕ ДХНБАФ ФЕ, ЛФП ВШЈФ УЧПЙИ ДЕФЕК, С ФБЛ ДХНБА. б чщ?

й РПЛБ, дП уЧЙДБОЙС!

еУМЙ ПУФБМЙУШ ЧПРТПУЩ Й РПЦЕМБОЙС, ФП РЙЫЙФЕ НОЕ РП БДТЕУХ: [email protected] .
хРПНСОЙФЕ, РПЦБМХКУФБ, Ч РЙУШНЕ ЙМЙ Ч ФЕНЕ РЙУШНБ ОБЪЧБОЙЕ ТБУУЩМЛЙ:
"рТПУФП П УМПЦОПН" .

цЕМБА чБН ЪДПТПЧШС, ЛПННЕТЮЕУЛЙИ Й ФЧПТЮЕУЛЙИ ХУРЕИПЧ.

у ХЧБЦЕОЙЕН, нЙИБЙМ мЕЛУ.

P.S. рТЙЗМБЫБА РПУЕФЙФШ НПК УБКФ:
http://www.MLeks.ru

P.S.S. еУМЙ чБН РПОТБЧЙМУС ЧЩРХУЛ, ФП РТЙЫМЙФЕ ЬФПФ ЧЩРХУЛ ДТХЪШСН.

(Ответ на письмо матери, которая бьёт своего ребёнка и не понимает, почему она это делает, и очень жалеет о содеянном.)

«Нам очень жалко тех, кого мы бьём. Особенно нам жалко детей своих. Но мы всё равно их бьём и бьём жестоко и жалеем. И плачем от этого и нам очень тяжело от того, что мы делаем. Почему же мы бьём наших детей? Нет, лучше спросить не так. Почему мы плачем после того, как побьём своих детей?

Плачем мы по той простой причине, что нам их жалко. А жалко нам их по той причине, что их побили. Вот если бы их не побили, детей наших, то нам бы было их не жалко и мы бы не плакали. Неужели мы бьём их только затем, чтобы пожалеть? Нет, конечно, нам и в голову такое не приходит. Да и кому придёт в голову побить своего ребёнка только затем, чтобы после этого его пожалеть? Такое даже представить сложно. Получается, что нам становится скучно и мы думаем: «Давно что-то мы своих детей не жалели…».

Мы глядим на своих детей, тех самых которых мы давно не жалели, и пытаемся их пожалеть. Но дети… Наши с вами дети, вместо того, чтобы скорчить кислые рожицы, чтобы хоть как-нибудь растрогать наши с вами добрейшие сердца, вместо этого они бегают, прыгают, скачут, как угорелые, как сумасшедшие и поведением своим могут вызывать в нас какие угодно чувства, но только не жалость и не сострадание.

Свинство какое-то. Не так уж часто мы решаемся проявить в себе чувство жалости к своим детям, так они… вместо того, чтобы помочь нам, чтобы понять нас, они поступают совершенно не так, как того требует ситуация и наше с вами желание.

И чем больше мы глядим на наших счастливых детей, тем меньше нам хочется их жалеть. Ведь счастливые люди в жалости не нуждаются. И чем больше мы глядим на наших счастливых и смеющихся по всякому поводу, а то и просто безо всякого повода, наследников нашего ума и капитала, тем больше мы начинаем на них сердиться. Да и как не сердиться? Неужели они, эти жестокие маленькие создания, не понимают как нам, их родителям тяжело. И мы уже забыли, что собирались их пожалеть. Сейчас все наши мысли только о том, что даже наши дети к нам несправедливы. Негодяи, мать и отец целый день только и делают, что… что… Ну подскажите, что мы целый день делаем?

— Трудимся! — подсказывают нам.

Вот именно! Трудимся! Целыми днями мы только и делаем, что трудимся и трудимся, и ведь всё ради кого? Ведь всё ради них. Уже в холодильник ничего не влезает, столько всего натрудили, уже и дети наши все в прыщах и в диатезе от того количества жратвы, что мы в них впихнули, а мы всё трудится и трудимся, рук не покладая. Убить этих маленьких негодяев мало. И за что они с нами так жестоки? За что? Что сделали мы им? Неужели в этом и есть их истинное к нам отношение.

Нет, дальше так продолжаться не может. Надо их побить. И мы бьём наших не в меру развеселившихся детей. И сразу всё становится на место. И сразу их мордочки становятся кислыми, и нам сразу хочется их пожалеть. И мы жалеем их. А как иначе, ведь мы — их родители. Мы — те, кто любит их больше всех на свете. И мы жалеем своих детей и берём с них обещание больше никогда так не поступать. И наши дети, утирая свои носы, всхлипывая, обещают нам, что они больше никогда, никогда так не поступят. И мы верим им, мы верим нашим детям. А как же может быть иначе? Ведь это наша родительская участь — прощать детей своих.

Любить кого-либо — это желать ему, кого любишь, счастья, и делать того, кого любишь, счастливым. Но это не относится к нашим детям. Мы будем бить своих детей по той простой причине, что иначе нельзя нам проявить к ним свою жалость. Да и кроме того, если ребёнка не бить, то из него вырастет чудовище какое-нибудь, или какой-нибудь урод. А мы хотим, чтобы наши дети выросли и стали такими же замечательными людьми, какими являемся мы сами.

Вот нас били наши родители и посмотрите, какими замечательными людьми мы стали! Мы, взрослое поколение сегодняшнего дня, можем гордиться собой! И это не пустые слова! И наша гордость за нас самих — она не на пустом основана, она основана на конкретных наших делах, наших поступках. Мы каждый день встаём и мы каждый день ложимся. Мы едим каждый день. Мы постоянно дышим. Мы пять раз в неделю ходим на работу. Мы раз в год ездим в отпуск. Мы…

Разве этого не достаточно? Разве этого мало для того, чтобы гордиться собой? И если наши дети не понимают, как нам всё это тяжело делать: как нам тяжело дышать, как нам тяжело вставать и ложиться, как нам тяжело пять раз в неделю ездить на работу, как нам тяжело раз в год ездить в отпуск, как нам тяжело есть и пить, а как нам тяжело думать… И раз они, наши дети, этого не понимают, то мы будем их бить.

Очень важно понять, почему мы бьем своих детей. Ведь в глубине души все родители чувствуют, что бить – это плохо. Почему тогда это все равно для нас – возможно?

Меня тоже били.

Это страшно. Поколение битых детей вытерпело, выросло и теперь свою детскую боль считает возможным аргументом для оправдания уже собственной жестокости над ребенком. Сердце сжимается, но все-таки спрошу: «Вас били. И что – неужели нравилось?». Неужели, даже если это было за дело, хоть один побитый ребенок после побоев уверенно заявляет матери или отцу: «Ты правильно поступил! Я это заслужил. Получил за дело. Теперь все понял. Больше не буду!»?

Неужели мы верим, что никто не мечтал избежать этого наказания, этой боли и унижения? Вспомните, сколько слез в подушку пролито было, сколько злобы поднималось в детском сердечке от несправедливости и ее необратимости. Конечно, это можно пережить. И многие пережили. Но зачем же давать своему ребенку испытать то, чего больше всего боялся когда-то сам? Шел домой с двойкой в дневнике и … боялся.

Сегодня, когда мы выросли и считаем себя порядочными и хорошими, мы оглядываемся назад и прощаем своих родителей. И это правильно. Но это не повод повторять те же ошибки со своими детьми. Очевидно, что далеко не все, кого били, простили своих родителей и выросли добрыми и хорошими.

А если по-другому не понимает?

Это очень частый вопрос и очень тревожный. В попытке объяснить что-то важное своему чаду мы, родители, кажется, готовы на все. Наше отчаяние в неудаче силовым методом решить проблемы в общении с ребенком готово толкнуть нас на безумство. Нам скажи, что ребенок будет понимать лучше на электрическом стуле, и мы в отчаянии и со слезами посадим его туда и будем верить, что, правда, так лучше поймет.

Или нет? Или все-таки есть что-то, что нас остановит? Я сама часто задавалась этим вопросом. Готова ли я признать, что мой ребенок действительно сейчас не понимает меня? Готова ли я принять то, что он не понимает? Принять, не давить и оставить так, как есть, не осуждая его? Понимаю ли я, что мой ребенок все равно хороший, даже если не слышит меня по важному (кстати, для меня важному) вопросу?

Я стала вспоминать себя в детстве, как работало мое понимание, как приходили моменты, в которые я вдруг осознавала то, что достаточно долго мне объясняли родители или учителя. Любое понимание приходит не сразу, а по мере того, как мы готовы к нему. Часто сказанное другими словами приносит и новый смысл, которого так не хватало для того, чтобы в полной мере понять это раньше. При этом, чужой опыт, на котором принято призывать детей учиться, взрослые сами воспринимаем значительно хуже, чем собственный.

Мы беспокоимся, что ребенок поранится, если возьмет нож, погибнет, если сильно высунется из окна, попадет в беду, если не будет внимателен на дороге. Мы боимся этого и внушаем ребенку инструкции – руководство к действию, совершенно не замечая, что он на своей волне не готов и не хочет это слышать в таком объеме. Мы в отчаянии и страхе берем ремень.

А на самом деле в своем беспокойстве мы забываем о себе и о своей роли – что мы, родители, и есть те люди, которые должны быть рядом со своим ребенком все время, пока он не усвоит все, что ему нужно знать о безопасности, мире вокруг себя, пока он только учится, пытается познать, и совершенно беззащитен.

Куда более удачно все сложится, если мама сама позаботится о том, чтобы нож был в недоступном для ребенка месте, а знакомство с ножом состоялось под мамином присмотром и в том возрасте, когда ребенок уже готов учиться им пользоваться и понимать, что нож не может быть игрушкой. То же самое и с дорогой, и с окном и еще с целым списком ситуаций, в которых мы пытаемся решить вопрос внушением, а потом битьем.

При этом битье не является гарантией более глубинного понимания ребенка, что можно делать, а что нельзя. Битье – это лишь акт физического наказания, повод для дальнейшего стыда, страха, обиды, даже ненависти. Но никак не понимания сути вещей.

Если мы говорим о более взрослых детях, то, конечно, они поймут, за что они были наказаны, хотя причины для такой жестокости им явно будут не понятны. Получится, что ребенок получит свой отрицательный негативный опыт, который скажет ему, что нельзя, что плохо, за что бьют. Отрицательный опыт не показывает ребенку, что хорошо, что можно и нужно, что позитивно, где и как можно применить свою фантазию, знания, навыки.

Такой опыт от противного ограничивает в ребенке развитие личности, тормозит его энергию к стремлениям. Зачастую важно показать ребенку направление его движения, а не поставить запрещающий знак – сюда не ходи. Тут важно перевести его внимание, найти слова, совместные занятия, интересы, а не страшным ремнем запретить то, что нельзя делать.

Возможно, надо набраться терпения, надо почувствовать, что что-то ребенок понять сегодня не способен, заметить его индивидуальность, разобраться, почему он не понимает то, что казалось бы, очевидно. Возможно, мы ошибаемся насчет очевидности этих вопросов для него. Возможно, мы не находим тех слов, которые он уже готов понять. Возможно, ребенок требует более подробного рассказа, а не просто «не трогай, не бей, не рви».

Тут нужен наш родительский труд – труд любящего наставника, но никак не инквизитора. А, возможно, мы срываем на нем свои трудности, неудачи, переживания. В любом случае, поможет подробный разговор с ребенком о наших чувствах к нему самому, к ситуации, о наших истинных желаниях. Вряд ли мы хотим избить ребенка, скорее мы хотим показать ему, как сильно мы обеспокоены его поведением. Честнее будет прямо сказать об этом. Сказать подробно, максимально честно. Ребенок поймет нас намного лучше любого взрослого. То доверие, которое мы окажем ему таким разговором, он оценит очень высоко и надолго запомнит.

У меня не хватает терпения.

Страшная причина. Страшная, потому что позволяет оправдать практически любое действие взрослого человека. Но, к сожалению, не отвечает на главный вопрос: почему? Почему не хватает терпения на ребенка?

Ребенок – это смысл моей жизни. Это самое большое и самое главное, что у меня есть. Почему тогда у меня не хватает терпения на него, на его воспитание? Почему на глупости и ошибки других людей терпения хватает? Получается, что ребенок, его жизнь, его интересы не являются моим приоритетом. Я обманываю себя и других, когда говорю о том, как они дороги мне и горячо любимы? Значит, есть что-то более важное в моей жизни, на что терпения хватит всегда?

В этом было сложно себе признаться. Находить в себе двойные стандарты, лукавство тяжело и болезненно. Но эти находки позволяют двигаться вперед в понимании и изменении. Они честно показывают реальность, не дают возможности заблуждаться.

Что касается терпения, то здесь я нашла множество способов помочь себе: от глобального понимания смысла своей жизни, анализа истинного положения дел в семье, в собственной душе до порой самого бытового рецепта. Когда-то я перераспределяла время и находила время для своего личного отдыха. Я поняла, что 15 минут в ванной вечером – это тоже отдых - время для того, чтобы собраться с мыслями, вспомнить день, что получилось, а что нет, пересмотреть сложные ситуации, постараться изменить к ним отношение, время для планов на завтра.

Также я стала внимательно относиться к тому времени, что я посвящаю детям.

Я провожу с детьми целый день, у нас работающие бабушки и дедушки, живем мы отдельно, муж приходит с работы после восьми вечера, и, конечно, я здорово устаю с тремя малышами одна. В какой-то момент я поймала себя на том, что я мало уделяю им внимания. Я езжу с ними на разные занятия, у нас действительно очень разнообразный и интересный досуг.

Я гуляю с ними подолгу на детской площадке. Готовлю, кормлю, читаю. Леплю, рисую. Как же такое может быть, что я мало уделяю внимания детям? Я какое-то время искала ответ на этот вопрос. И поняла, что все, что я делаю, это прекрасное приложение к главному. А главное – это личное общение, безо всякой конкретной цели, просто так, потому что хочется быть вместе.

Это минуты, когда мама села на диван, дети облепили ее, и она гладит их, целует, возится с ними, говорит с ними о том, что им сейчас интересно. В эти минуты можно сказать маме, что очень хочется куклу. И дорого доверить ей, что ты понимаешь, что у тебя много игрушек и ты часто получаешь подарки, но вот ту куклу, которая в розовой ванночке, ты все равно хочешь.

В эти минуты можно рассказать про мальчика в бассейне, который высокий и у которого черные волосы. Можно про девочку на рисовании и про то, что учительница сегодня была в смешной юбке и все мальчишки смеялись. Это время для глупых детских разговоров, когда я вдруг понимаю, что очутилась в причудливом детском мире, меня тут приняли как свою, поровну разделив свои детские секретики, переживания и лоскутки для кукол.

А высшего счастья, чем гладить волосы своему ребенку, когда он ползает по мне, стараясь лучше устроиться и спихнуть брата, быть не может! Это и есть жизнь… настоящая, красивая, яркая… Только наша и наших детей.

Очень важно понять, почему мы бьем своих детей. Ведь в глубине души все родители чувствуют, что бить – это плохо. Почему тогда это все равно для нас – возможно?

Меня тоже били.

Это страшно. Поколение битых детей вытерпело, выросло и теперь свою детскую боль считает возможным аргументом для оправдания уже собственной жестокости над ребенком. Сердце сжимается, но все-таки спрошу: «Вас били. И что – неужели нравилось?». Неужели, даже если это было за дело, хоть один побитый ребенок после побоев уверенно заявляет матери или отцу: «Ты правильно поступил! Я это заслужил. Получил за дело. Теперь все понял. Больше не буду!»?

Неужели мы верим, что никто не мечтал избежать этого наказания, этой боли и унижения? Вспомните, сколько слез в подушку пролито было, сколько злобы поднималось в детском сердечке от несправедливости и ее необратимости. Конечно, это можно пережить. И многие пережили. Но зачем же давать своему ребенку испытать то, чего больше всего боялся когда-то сам? Шел домой с двойкой в дневнике и … боялся.

Сегодня, когда мы выросли и считаем себя порядочными и хорошими, мы оглядываемся назад и прощаем своих родителей. И это правильно. Но это не повод повторять те же ошибки со своими детьми. Очевидно, что далеко не все, кого били, простили своих родителей и выросли добрыми и хорошими.

А если по-другому не понимает?

Это очень частый вопрос и очень тревожный. В попытке объяснить что-то важное своему чаду мы, родители, кажется, готовы на все. Наше отчаяние в неудаче силовым методом решить проблемы в общении с ребенком готово толкнуть нас на безумство. Нам скажи, что ребенок будет понимать лучше на электрическом стуле, и мы в отчаянии и со слезами посадим его туда и будем верить, что, правда, так лучше поймет.

Или нет? Или все-таки есть что-то, что нас остановит? Я сама часто задавалась этим вопросом. Готова ли я признать, что мой ребенок действительно сейчас не понимает меня? Готова ли я принять то, что он не понимает? Принять, не давить и оставить так, как есть, не осуждая его? Понимаю ли я, что мой ребенок все равно хороший, даже если не слышит меня по важному (кстати, для меня важному) вопросу?

Я стала вспоминать себя в детстве, как работало мое понимание, как приходили моменты, в которые я вдруг осознавала то, что достаточно долго мне объясняли родители или учителя. Любое понимание приходит не сразу, а по мере того, как мы готовы к нему. Часто сказанное другими словами приносит и новый смысл, которого так не хватало для того, чтобы в полной мере понять это раньше. При этом, чужой опыт, на котором принято призывать детей учиться, взрослые сами воспринимаем значительно хуже, чем собственный.

Мы беспокоимся, что ребенок поранится, если возьмет нож, погибнет, если сильно высунется из окна, попадет в беду, если не будет внимателен на дороге. Мы боимся этого и внушаем ребенку инструкции – руководство к действию, совершенно не замечая, что он на своей волне не готов и не хочет это слышать в таком объеме. Мы в отчаянии и страхе берем ремень.

А на самом деле в своем беспокойстве мы забываем о себе и о своей роли – что мы, родители, и есть те люди, которые должны быть рядом со своим ребенком все время, пока он не усвоит все, что ему нужно знать о безопасности, мире вокруг себя, пока он только учится, пытается познать, и совершенно беззащитен.

Куда более удачно все сложится, если мама сама позаботится о том, чтобы нож был в недоступном для ребенка месте, а знакомство с ножом состоялось под мамином присмотром и в том возрасте, когда ребенок уже готов учиться им пользоваться и понимать, что нож не может быть игрушкой. То же самое и с дорогой, и с окном и еще с целым списком ситуаций, в которых мы пытаемся решить вопрос внушением, а потом битьем.

При этом битье не является гарантией более глубинного понимания ребенка, что можно делать, а что нельзя. Битье – это лишь акт физического наказания, повод для дальнейшего стыда, страха, обиды, даже ненависти. Но никак не понимания сути вещей.

Если мы говорим о более взрослых детях, то, конечно, они поймут, за что они были наказаны, хотя причины для такой жестокости им явно будут не понятны. Получится, что ребенок получит свой отрицательный негативный опыт, который скажет ему, что нельзя, что плохо, за что бьют. Отрицательный опыт не показывает ребенку, что хорошо, что можно и нужно, что позитивно, где и как можно применить свою фантазию, знания, навыки.

Такой опыт от противного ограничивает в ребенке развитие личности, тормозит его энергию к стремлениям. Зачастую важно показать ребенку направление его движения, а не поставить запрещающий знак – сюда не ходи. Тут важно перевести его внимание, найти слова, совместные занятия, интересы, а не страшным ремнем запретить то, что нельзя делать.

Возможно, надо набраться терпения, надо почувствовать, что что-то ребенок понять сегодня не способен, заметить его индивидуальность, разобраться, почему он не понимает то, что казалось бы, очевидно. Возможно, мы ошибаемся насчет очевидности этих вопросов для него. Возможно, мы не находим тех слов, которые он уже готов понять. Возможно, ребенок требует более подробного рассказа, а не просто «не трогай, не бей, не рви».

Тут нужен наш родительский труд – труд любящего наставника, но никак не инквизитора. А, возможно, мы срываем на нем свои трудности, неудачи, переживания. В любом случае, поможет подробный разговор с ребенком о наших чувствах к нему самому, к ситуации, о наших истинных желаниях. Вряд ли мы хотим избить ребенка, скорее мы хотим показать ему, как сильно мы обеспокоены его поведением. Честнее будет прямо сказать об этом. Сказать подробно, максимально честно. Ребенок поймет нас намного лучше любого взрослого. То доверие, которое мы окажем ему таким разговором, он оценит очень высоко и надолго запомнит.

У меня не хватает терпения.

Страшная причина. Страшная, потому что позволяет оправдать практически любое действие взрослого человека. Но, к сожалению, не отвечает на главный вопрос: почему? Почему не хватает терпения на ребенка?

Ребенок – это смысл моей жизни. Это самое большое и самое главное, что у меня есть. Почему тогда у меня не хватает терпения на него, на его воспитание? Почему на глупости и ошибки других людей терпения хватает? Получается, что ребенок, его жизнь, его интересы не являются моим приоритетом. Я обманываю себя и других, когда говорю о том, как они дороги мне и горячо любимы? Значит, есть что-то более важное в моей жизни, на что терпения хватит всегда?

В этом было сложно себе признаться. Находить в себе двойные стандарты, лукавство тяжело и болезненно. Но эти находки позволяют двигаться вперед в понимании и изменении. Они честно показывают реальность, не дают возможности заблуждаться.

Что касается терпения, то здесь я нашла множество способов помочь себе: от глобального понимания смысла своей жизни, анализа истинного положения дел в семье, в собственной душе до порой самого бытового рецепта. Когда-то я перераспределяла время и находила время для своего личного отдыха. Я поняла, что 15 минут в ванной вечером – это тоже отдых - время для того, чтобы собраться с мыслями, вспомнить день, что получилось, а что нет, пересмотреть сложные ситуации, постараться изменить к ним отношение, время для планов на завтра.

Также я стала внимательно относиться к тому времени, что я посвящаю детям.

Я провожу с детьми целый день, у нас работающие бабушки и дедушки, живем мы отдельно, муж приходит с работы после восьми вечера, и, конечно, я здорово устаю с тремя малышами одна. В какой-то момент я поймала себя на том, что я мало уделяю им внимания. Я езжу с ними на разные занятия, у нас действительно очень разнообразный и интересный досуг.

Я гуляю с ними подолгу на детской площадке. Готовлю, кормлю, читаю. Леплю, рисую. Как же такое может быть, что я мало уделяю внимания детям? Я какое-то время искала ответ на этот вопрос. И поняла, что все, что я делаю, это прекрасное приложение к главному. А главное – это личное общение, безо всякой конкретной цели, просто так, потому что хочется быть вместе.

Это минуты, когда мама села на диван, дети облепили ее, и она гладит их, целует, возится с ними, говорит с ними о том, что им сейчас интересно. В эти минуты можно сказать маме, что очень хочется куклу. И дорого доверить ей, что ты понимаешь, что у тебя много игрушек и ты часто получаешь подарки, но вот ту куклу, которая в розовой ванночке, ты все равно хочешь.

В эти минуты можно рассказать про мальчика в бассейне, который высокий и у которого черные волосы. Можно про девочку на рисовании и про то, что учительница сегодня была в смешной юбке и все мальчишки смеялись. Это время для глупых детских разговоров, когда я вдруг понимаю, что очутилась в причудливом детском мире, меня тут приняли как свою, поровну разделив свои детские секретики, переживания и лоскутки для кукол.

А высшего счастья, чем гладить волосы своему ребенку, когда он ползает по мне, стараясь лучше устроиться и спихнуть брата, быть не может! Это и есть жизнь… настоящая, красивая, яркая… Только наша и наших детей.

• ЕСЛИ ВАМ НЕ УДАЛОСЬ НАЙТИ РЕШЕНИЕ СВОЕЙ СИТУАЦИИ С ПОМОЩЬЮ ЭТОЙ СТАТЬИ, ТО ЗАПИШИТЕСЬ НА КОНСУЛЬТАЦИЮ И МЫ ВМЕСТЕ НАЙДЕМ ВЫХОД

• ЭТО ОПИСАНИЕ ХАРАКТЕРА «НЕСЧАСТЛИВОГО» ЧЕЛОВЕКА

  • Его 2 основные проблемы: 1) хроническое неудовлетворение потребностей,2) невозможность направить свой гнев вовне, сдерживание его, а вместе с ним сдерживание и всех теплых чувств, с каждым годом делают его все более и более отчаивающимся: чтобы он ни предпринимал, лучше не становится, наоборот, только хуже. Причина – он делает много, но не то.Если ничего не предпринять, то, с течением времени, либо человек «сгорит на работе», нагружая себя все больше и больше – до полного истощения; либо его собственное Я будет опустошаться и обедняться, появится невыносимая ненависть к себе, отказ от заботы о себе, в перспективе - даже от самогигиены.Человек становится похож на дом, из которого судебные приставы вынесли мебель.На фоне безнадежности, отчаяния и истощения нет сил, энергии даже на мышление.Полная утрата способности любить. Он хочет жить, но начинает умирать: нарушается сон, обмен веществ…Трудно понять - чего ему не хватает именно потому, что речь не идет о лишенности обладания кем-то или чем-то.
  • Наоборот - у него обладание лишенности, и он не в состоянии понять чего лишен. Утраченным оказывается собственное Я. Ему невыносимо тягостно и пусто: а он даже не может оформить это в слова.Это – невротическая депрессия . Все можно предупредить, не доводить до такого результата . Если вы узнали в описании себя, и хотите что-то изменить, вам необходимо срочно научиться двум вещам: 1. Выучить нижеследующий текст наизусть и повторять его все время, пока не научитесь пользоваться результатами этих новых верований:
    • Я имею право на потребности. Я есть, и я - есть я.
    • Я имею право нуждаться и удовлетворять потребности.
    • Я имею право просить об удовлетворении, право добиваться того, в чем нуждаюсь.
    • Я имею право жаждать любви и любить других.
    • Я имею право на достойную организацию жизни.
    • Я имею право выражать недовольство.
    • Я имею право на сожаление и сочувствие.
    • … по праву рождения.
    • Я могу получить отказ. Я могу быть один.
    • Я позабочусь о себе в любом случае.

    Хочу обратить внимание моих читателей на то, что задача «выучить текст» не является самоцелью. Аутотренинг сам по себе не даст никаких устойчивых результатов. Каждую фразу важно прожить, прочувствовать, найти ей подтверждение в жизни. Важно, чтобы человек захотел поверить, что мир может быть устроен как-то иначе, а не только так, как он привык его себе воображать. Что от него самого, от его представлений о мире и о себе в этом мире, зависит то, как он проживет эту жизнь. А эти фразы - лишь повод для раздумий, размышлений и поисков собственных, новых «истин».

    2. Научиться направлять агрессию на того, кому она адресована на самом деле.

    …тогда появится возможность испытывать и выражать людям и теплые чувства. Осознать, что гнев не разрушителен, и может предъявляться.

    ХОТИТЕ УЗНАТЬ ЧЕГО НЕ ХВАТАЕТ ЧЕЛОВЕКУ, ЧТОБЫ СТАТЬ СЧАСТЛИВЫМ?

    ЗАПИСАТЬСЯ НА КОНСУЛЬТАЦИЮ МОЖНО ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ:

    ЗА К АЖДОЙ «НЕГАТИВНОЙ ЭМОЦИЕЙ» ЛЕЖИТ ПОТРЕБНОСТЬ ИЛИ ЖЕЛАНИЕ, УДОВЛЕТВОРЕНИЕ КОТОРЫХ И ЕСТЬ КЛЮЧ К ИЗМЕНЕНИЯМ В ЖИЗНИ…

    ДЛЯ ПОИСКА ЭТИХ КЛАДОВ Я ПРИГЛАШАЮ ВАС НА СВОЮ КОНСУЛЬТАЦИЮ:

    ЗАПИСАТЬСЯ НА КОНСУЛЬТАЦИЮ МОЖНО ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ:

    Психосоматические заболевания (так будет корректней) - это те расстройства в нашем теле, в основе которых лежат психологические причины. психологические причины - это наши реакции на травматические (сложные) жизненные события, наши мысли, чувства, эмоции, которые не находят своевременного, правильного для конкретного человека выражения.

    Психические защиты срабатывают, мы забываем об этом событии через время, а иногда и моментально, а вот тело и неосознанная часть психики все помнят и посылают нам сигналы в виде расстройств и болезней

    Порой призыв может быть отреагировать на какие-то события из прошлого, вывести «захороненные» чувства наружу, или симптом просто символизирует то, что мы себе запрещаем.

    ЗАПИСАТЬСЯ НА КОНСУЛЬТАЦИЮ МОЖНО ПО ЭТОЙ ССЫЛКЕ:

    Негативное влияние стресса на человеческий организм, а особенно дистресса, колоссально. Стресс и вероятность развития болезней тесно взаимосвязаны. Достаточно сказать о том, что стресс способен снижать иммунитет приблизительно на 70%. Очевидно, что такое снижение иммунитета может вылиться во что угодно. И еще хорошо, если это будут просто простудные заболевания, а если онкологические болезни илиастма, лечение которых уже крайне затруднительно?